«Позорный мир — вот что поможет нашему делу в России»

«Позорный мир — вот что поможет нашему делу в России»

Александр Иванович Герцен, которого разбудили декабристы, который, в свою очередь, своим колоколом разбудил Ленина, занимал просто потрясающую позицию в годы Крымской войны. В это время эмигрант-Герцен жил в Лондоне. И желал поражения России. Более того, призывал воспользоваться удобным моментом и свергнуть власть:

«Неужели не сумеем воспользоваться бурей, вызванной самим царем на себя? Мы надеемся, мы уповаем».

Более того, Герцен желал не просто поражения своей страны, он желал поражения унизительного:

«Война для нас не так желательна — ибо война пробуждает националистическое чувство. Позорный мир — вот что поможет нашему делу в России».

Как пишет доктор исторических наук, профессор РУДН Владимир Владимирович Блохин, автор книги «Русский Вольтер. Герцен: диссидент, писатель, утопист» (М., 2024), которую я очень рекомендую к прочтению, «”свободный мыслитель” Александр Герцен и большевистский революционаризм — “близнецы-братья”».

Как отмечает В.В. Блохин, «письма Герцена неприятно удивляют его позицией в войне. Ясно, что они не предназначались для общественного мнения». Вот что, например, Герцен писал А. Саффи:

«Остается Турция, благородная, героическая Турция… Для меня, как для русского, дела идут очень хорошо, и я уже (предвижу) падение этого зверя Николая. Если возьмут Крым, ему придет конец. Я со своей типографией перееду в английский город Одессу… Это великолепно».

Это поистине великолепно, желать поражения своей стране, ждать поражения в Крыму и захвата англичанами Одессы, писать о благородстве и героизме турок.

Но это всё личные письма. А что касается общественной позиции, то, находясь в Англии, Герцен решил вообще не писать о войне. Или осуждать войну как таковую с позиций пацифизма.

«Нетвойнист» XIX века писал:

«Дикая война народов – вот до чего дошел наш мир; разве все эти рассказы о Севастополе не производят на вас впечатления возрожденного каннибализма (и с той, и с другой стороны)? Ну и пускай этот мир, не пожелавший спастись иным путем, провалится ко всем чертям».

При этом о героизме русского народа (а Герцен ведь разделял власть и народ!), о его подвиге — ни слова. Ни слова и о роли Британии в развязывании войны — Герцен же проживал в Лондоне, поэтому виноваты все, кто угодно, только не Англия. Спустя несколько лет он вообще выступал за союз России и Англии, считая, что «Англия любит мир — это приволье для работы», и что России и Англии «нечего оспаривать друг у друга».

И, да, Герцен очень любил Россию — с любовью писал о русской природе, размышлял о родной литературе и зачитывался Пушкиным. А желать поражения и позорного мира родной стране, — это, вероятно, тоже от очень большой любви. Он просто не смешивал «зверя Николая», то есть кровавый режим, и народ.

От народа, то есть от своих крепостных, социалист-утопист Герцен деньги исправно получал. Вообще Александр Иванович, ненавидевший мещанство, был очень богатым человеком, за границей жил на проценты с капиталов, которые помещал в банки Ротшильда, с которым был в добрых отношениях. Герцен к финансовым делам относился очень серьезно, и банкир ему нужен был серьезный, лучший.

Хотите узнать о Герцене больше — читайте новую книгу В.В. Блохина.