Еженедельная авторская колонка;
Руководителя проекта «Курсы тактической медицины» с позывным «Латыш»
Эксклюзивно для канала «Два Майора»;
Часть 12
Ближе к утру первые слепящие лучи солнца начали пробиваться сквозь дымку, превращая снег в ослепительное поле блесток, которые больно резали глаза. «Ну что, пошли», - раздался хриплый голос командира, и мы начали медленно, будто скованные невидимыми цепями, собирать свое скудное снаряжение. Тело предательски дрожало от пронизывающего холода, зубы выбивали дробь, но надо было двигаться. Пройдя по изрытому воронками окопу, я увидел подошедшую группу закрепления - уставшие лица, пустые взгляды, знакомые до боли. У самого выхода командир собрал нас в кучку, его лицо было напряжено: "Южнее надо продвинуться. Посадки зачистить, к населенному пункту выйти". Он не говорил, что именно там копился враг, который должен был отбивать эти самые окопы, но мы понимали без слов. "Ну что, с богом", - пробормотал пулеметчик, перекрестившись. "Да пошли", - уверенно, но без особой надежды в голосе бросил командир.
Короткими перебежками, падая в мерзлый снег, мы двинулись к первой лесопосадке. Едва войдя в чащу, в нос ударил тошнотворный, сладковато-гнилостный запах смерти. Среди обломков деревьев валялась груда тел, брошенных при отступлении. Лица были сине-серыми, глаза стеклянными, а открытые рты застыли в безмолвном крике. Один из мертвецов, молодой парень с аккуратными чертами лица, смотрел прямо в небо, словно укоряя кого-то там, наверху. В памяти всплыл тот, с методичкой... "Поделом", - прошептал я своему напарнику, но в горле стоял ком.
Через десять минут мы выползли на опушку. Перед нами расстилалось поле, утыканное колючкой и брустверами окопов. "Опять штурм? Опять всё то же самое?" - пронеслось в голове. Сердце заколотилось, вырываясь из груди, во рту пересохло. Но выстрелов не было - зловещая, давящая тишина. "Такое чувство, будто про нас забыли", - упав в снег, прошипел Митяй. "Латыш, ну что, была не была? Ай да первые!" И мы побежали.
Не встретив огня, я почти поверил в чудо. Запрыгнув в окоп, мы обнаружили его пустым. "Хохлы по ходу ушли", - облегченно прошептал Митяй. Но радость была короткой. С первым же докладом командиру небо разорвал пронзительный вой мин. "Укрыться!" - кто-то крикнул, и мы бросились в ближайшие блиндажи и "лисьи норы". Это была ловушка. Прилеты шли с пугающей точностью, разрывая землю вокруг. Двое наших, Витька и Сашка, не успели добежать до укрытия. Снаряд разорвался точно между ними - кровавый фейерверк из плоти, обрывков формы и металла. "Конец", - промелькнуло в голове. Я вжимался в глиняную стенку норы, стараясь стать меньше, незаметнее. Воздух гудел от осколков, пахло порохом, гарью и свежей кровью. Вдруг с наших тыловых позиций ударили свои орудия - оглушительные залпы, от которых дрожала земля. Вражеский миномет замолчал, но ненадолго.
Командир поставил задачу: вытащить тех двоих. Под непрекращающимся обстрелом мы поползли по земле, увязая в кровавой каше. От Витьки и Сашки осталось немного - окровавленные обрывки формы, разорванные тела. Мои пальцы скользили по мокрой от крови земле, цепляясь за остатки снаряжения. Каждый звук пролетающего снаряда заставлял сердце останавливаться. Мы тащили то, что осталось от товарищей, по рытвинам и воронкам, а вокруг продолжал рваться металл, напоминая, что следующая мина может быть твоей.
