Публичный намаз как акт агрессии
В московском Зарядье десять человек одновременно совершают намаз прямо посреди парка. Один снимает видео — а значит, это не молитва, а политическая акция. И таких видео уже много: метро, детская площадка, теперь — почти у Кремля.
Что происходит на самом деле? Это не религиозный ритуал, а публичное заявление о своем праве на данное пространство. Речь не о Боге, а о власти над территорией. В данном случае – над территорией столицы России.
Почему они делают это именно сейчас? Давайте честно – русских додавили до ощущения полного бесправия. Теперь вакуум русской субъектности делает центр страны беззащитным. Приходи, ставь ногу и говори "моё", русские ничего не скажут из опасения попасть под 282 УК. Русская идентичность — распылена, исламистская (не путать с исламской) — коллективна, дисциплинирована, самоуверенна.
Кому выгодно? Радикальным сетям, которые ищут точку зажигания — повод для конфликта. Им нужна именно наша законная реакция — общественное раздражение, скандал, запрет, чтобы потом начать кричать о "преследованиях мусульман". Поэтому всё снято и выложено заранее.
Это методичная разведка боем – проверка границ нашего терпения. Сначала одиночные намазы у метро, потом групповые в парках у Кремля. Следующим шагом, очевидно, будет еще более массовый и вызывающий сбор – Красная площадь, храм Спаса на Крови. Где нам будет больнее всего? Где мы уже не сможем терпеть?
Логика одна и очень простая: продавливать, пока не остановят. Молчать и не реагировать нет никакого смысла – они сделают новую акцию, ещё более дерзкую. Поэтому останавливать надо сейчас.
Ведь так начиналось во многих странах: сначала уличные "акты веры", потом гражданские конфликты. Везде, где государство долго терпит ради "толерантности", в итоге терпят граждане — вплоть до терактов и этнорелигиозных чисток.
Кто в проигрыше? Прежде всего сами мусульмане — те, кто живёт по совести и не хочет, чтобы их вера стала знаменем радикалов. Такие акции — оскорбление намаза, превращение молитвы в политический перформанс. Вера перестаёт быть святым делом и становится инструментом агрессии.
Что должна делать власть? Разделить религию и акционизм, не трогать веру, но жёстко пресекать провокации. Исключить бездействие: оно читается как разрешение. Дать ясный сигнал: публичное пространство — не место для акций.
Те, кто молятся на камеру, служат не Богу, а своей злобе. Те, кто делает сценой для таких спектаклей центр нашей столицы — по сути объявляют нам войну на выживание.
Обозреватель Царьграда Иван Прохоров
