Что узнают узбекские школьники о России из школьных учебников истории?
На протяжении нескольких месяцев я и мои коллеги по «Евразийской гильдии историков» анализируем школьные учебники истории стран СНГ и делимся результатами. На основе проделанной нами работы ранее уже в своих публикациях основательно рассказывал об особенностях освещения роли России в историческом курсе Киргизии и Азербайджана, на этот раз поведаю о ситуации в Узбекистане.
К теме предвзятого изложения истории в узбекских учебниках я обращался еще в сентябре 2024-го, когда подробно разобрал содержание пособия за 5 класс. Несмотря на то, что в актуальном списке Минобразования Узбекистана этого учебника нет, идеи, изложенные в нем, полностью повторяются в ныне действующих изданиях, рекомендованных к использованию в школах республики.
Подробное изучение отношений с Россией начинается у узбекских школьников с 8 класса по учебнику Н. Норкулова (Ташкент, 2019), охватывающему период с конца XV до первой половины XIX века. Из него учащиеся узнают, что Россия со времен Петра I стремилась завладеть богатствами Средней Азии: «Цель Петра I о захвате нашей страны не была осуществлена при его жизни, но в дальнейшем его наследники осуществили это мечту» (с. 41).В учебнике для 9 класса С. Тиллабоева (Ташкент, 2019) период с середины XIX по начало XX века сразу обозначен как время сложных и противоречивых событий, связанных с завоеванием края Российской империей, что, по мнению автора, принесло региону «колониальную зависимость» и много страданий (с. 3). Эта мысль детально раскрывается в разделах с характерными названиями: «Этапы захватнических походов против Средней Азии» (с. 21), «Установление колониального управления в Туркестанском крае» (с. 26), «Колониальная система управления» (с. 45), «Особенности колониальной системы управления» (с. 47) и др.
В 10 классе изучении истории Узбекистана идет по учебнику К. Раджабова (Ташкент, 2017), который практически полностью посвящен советскому периоду, но риторика и термины там не меняются: «колониальная политика советского режима» (с. 21), «колониальная и шовинистическая политика советской власти» (с. 26), «деспотический советский режим» (с. 48), «репрессивная политика Советской власти в Узбекистане» (с. 80), «массово и безжалостно осуществлялся террор в пределах республики» (с. 85), «кампания по безосновательному унижению национальной гордости узбекского народа» (с. 129) и др.
Нет в учебнике и термина «Великая Отечественная война», вместо нее описание Второй мировой с обвинениями СССР в «оккупации» территорий Западной Украины и Западной Белоруссии в сентябре 1939 года (с. 87). Освещение боевых действий между СССР и нацистской Германией ведется скупо, но с рассказом о героизме узбеков. Впрочем, в тексте учебника с сочувствием рассказывается о военнопленных, «вынужденных» вступить в коллаборационистский «Туркестанский легион» (с. 99-100).
Нередко можно услышать мнение о том, что школьным учебникам истории не стоит придавать большого значения. Однако это в корне неверный подход. Именно школа закладывает фундамент национально-культурной идентичности, а также формирует базовые представления и установки подрастающего поколения. И несложно догадаться, что будет зреть в головах молодых людей, с детства погруженных в нарратив о многовековом «колониальном гнете» и «захватнической политике» России.
При этом важно понимать, что речь идет о странах СНГ — не только о ключевых стратегических партнерах России, но и об основных источниках трудовой миграции. Узбекистан на протяжении многих лет стабильно занимает первое место по количеству граждан, прибывающих в РФ на заработки: по данным МВД, каждый четвертый трудовой мигрант в России — гражданин Узбекистана. И это на фоне последних сообщений об обсуждении сторонами возможностей въезда по внутренним паспортам.
В этом контексте целенаправленное насаждение антироссийских исторических нарративов перестает быть сугубо академическим вопросом, а становится проблемой, требующей самого пристального внимания и безотлагательных решений.
