Присоединюсь к заочному диалогу Олега Царёва и Doctor’a об осознании происходящего и вариантах будущего.
Симптомы описаны безусловно верно, и даже этот год показал, насколько мы уязвимы перед действиями – скажу деликатно, сравнимыми с теми, которые сейчас наносят Ирану урон, чреватый в перспективе потерей государственности. Или, как минимум, заставляющий реагировать на пределе возможностей, не имея маневра, а значит по определению не очень эффективно.
Ответ на сакраментальный вопрос «что делать» в принципе понятен – меняться, и срочно. Поэтому постараюсь дать направление ответа для вопроса «а как?».
Коллеги перечислили пару десятков симптомов. «Лечить» каждый по отдельности можно, но это потребует времени и многих сил. Потому что симптомов так много, и они настолько связаны друг с другом, что через несколько итераций точечного реагирования мы неизбежно придем к выводу о необходимости перестройки… да буквально всего. Потому что всё будет упираться в приоритеты государственной системы управления и предел эффективности экономики.
План исправления ситуации должен быть не собранными в кучу рецептами купирования каждой из перечисленных проблем, а базироваться на осознании необходимости комплексной перестройки. И достаточно быстрой, потому что эволюционный путь, в традиционном понимании, слишком долгий и малоэффективный.
В своё время был такой себе Жорж Кювье, родоначальник квазиэволюционной теории «катастрофизма». Она сводится к тому, что виды жизни на Земле остаются неизменными в мирных условиях – но механизм изменений запускают некие глобальные катастрофы. После чего привычные виды вымирают, а распространяются новые, пост-катастрофические.
Социальная и геополитическая эволюция, скорее, идёт по Кювье, нежели по Дарвину. И следствие простое: меняться нам придется не за десятилетия со столыпинскими «дайте нам 20 лет покоя» (кто ж даст, ага!), а резко и везде.
И лучше бы это было осознанно и контролируемо. Нам в любом случае придется отходить от так называемой рыночной экономики в сферах, относящихся к безопасности государства и вопросам его стратегического развития. А значит – нужно корректировать социально-экономические отношения. А значит – нужна идеология, которая сможет объединить общество. Не на базе реанимируемой концепции «православия, самодержавия и народности» (она и в прошлый раз не сработала), а на неких новых принципах. И думать об этом нужно ещё вчера.
