Все-таки я возвращаюсь к ЧВК «Вагнер», не для того, чтоб потеребить раны прошлого (были люди, и их нет, а как хорошо, чтоб они были!). Я совсем о другом, о том, что необходим фундаментальный документ об изучении этой уникальной структуры. Это вам не американская Blackwater. Это реально коммерческая штурмовая армия, которая своими системами отношений, финансирования, дисциплины, набора и подготовки кадров, подчиненности, связи, совершенно не похожа на классическую армию. И пусть. Без армии мы не обойдемся, без ЧВК обойдемся, но не выплескивать же воду из ванной вместе с ребенком. Это уникальный российский опыт, и его надо задокументировать и применять в дальнейшем. И обязательно надо четко разобрать вопрос контроля ЧВК со стороны государства, и сделать так, что бунты такой силищи были впредь невозможны.
Вот, что говорил Евгений Пригожин про ЧВК «Вагнер», кстати, подчеркивая, что это именно бизнес-структура.
«Она работает, и работает неплохо, поэтому мы показываем результаты. В ЧВК Вагнер слышат каждого снизу. И каждый снизу может объяснить, что так, а что не так. И это коллективная работа. Как в любой бизнес-структуре. Все пузыри сдуты, и все максимально нацелено на... Вот и кабинет, в котором мы сидим. Я в этом кабинете свой рабочий день провожу, когда нахожусь в офисе. У меня приходят люди, мы с ними общаемся, у меня есть еще один кабинет, в который я вышел там пописать, позвонить кому-то для того, чтобы здесь при всех не разговаривать, если это требуется. Вы видели кого-нибудь из государственных наших деятелей, у кого кабинет 20 метров? Я не видел. 200 метров, стартовый этап. А если ты дослуживаешься до командира такого формирования, то у тебя 45-этажное здание, и в нем несколько тысяч абсолютно ненужных людей, которые ходят, перекладывают бумажки. У нас нет бюрократии. Решения принимаются немедленно. Есть командир взвода. Над этим командиром взвода есть командир отряда. Все, больше уже нет никого. И поэтому самая длинная цепочка – это раз, два, три. И я добираюсь до бойца. И я могу сам с ним пообщаться».
