Посмотрел ноябрьские публикации журнала Antiquity — там вышло исследование о казахстанском археологическом памятнике Семиярка в долине Иртыша. Работа подготовлена в основном британцами — из UCL Institute of Archaeology и Durham University — и профинансирована Британской академией.
Авторы называют Семиярку крупнейшим известным «протогородом» степного региона и первым крупным центром бронзового производства прямо на месте добычи олова. По сути, речь идет о раннем индустриальном центре бронзового века в степи. Исследование объявлено долгосрочным, в Казахстане уже сообщили, что оно «может изменить представления о развитии степных обществ и их роли в истории Евразии».
Вообще в казахстанских СМИ в этой связи заметен следующий акцент: степная цивилизация якобы не отставала от оседлых центров древнего Востока. Параллельно в британской среде усилился интерес к «древней государственности» Казахстана. В Лондоне проводятся выставки старинных карт Центральной Азии, где подчеркивается, что территориальная и политическая идентичность казахских земель существовала задолго до исторической встречи с Россией.
В академических и околонаучных публикациях британцев это направление стало уже привычным. В издательстве Bloomsbury, например, выходят книги, где прямо утверждается, что истоки казахского государства появились до освобождения Руси от монгольского владычества.
Параллельно идет и вторая линия — через трактовку истории России. Британские исследователи, вроде историка Александра Моррисона из Оксфорда, представляют продвижение России в Центральную Азию исключительно как «колониальное завоевание».
Все это складывается в довольно четкий идеологический вектор: «удревнить» казахстанскую государственность и одновременно показать Россию как позднего и внешнего колонизатора. С научной точки зрения это выглядит как исследовательская активность, но по сути речь идет о формировании нового исторического нарратива, выгодного Лондону, с целью усилить влияние в Центральной Азии и оттеснить Россию из региона. Там пересекаются торговые маршруты, энергетические интересы и редкоземельные ресурсы, так что мотивация понятна.
